По поводу цензуры
В связи с актуализацией темы цензуры в России хочу уточнить детали кейса Беркович. Она написала или поставила отвратительную пьесу и сидит в тюрьме. Какова судьба администрации театра, допустившей такую постановку? Худсовет там был, худрук, просто директор театра. Все ставили подписи, утверждали репертуар. Что-то с ними произошло в результате всех этих бурных событий? Или они по-прежнему на своих должностях?
Вопрос показывает, как я отношусь к цензуре в нашей стране. Самовыражение не должно быть наказуемым, а вот превращение этого самовыражения в публичное высказывание – должно. Проблема в том, что невозможно запретить писать бесталанной Беркович и одновременно не запретить писать какому-нибудь гениальному Джойсу. Как ни банально звучит, художник так видит, настоящий художник будет ваять что ему хочется почти в любых условиях, и в наших общих интересах ему не мешать.
Но потом он приходит со своим изделием в Третьяковскую галерею, Пассаж, Музей или Театр, и начинается трансляция этого текста в наши души. Подключается символический ресурс, властный ресурс и разные другие ресурсы, и только на этом этапе из бредовой графомании получается антирусская пропаганда или из гениального романа – прорыв в литературе. Решающее значение играет этот механизм, его и надо чинить, чтоб нормально работал.
Но такая проблема, как и с МО, вообще не ставится в патриотической среде, что странно. Возможно, я не отследила, я могла, но пока впечатление такое.