Словно мы злодеи: Шекспир, Дионис и Агата Кристи

Детектив «Словно мы злодеи» М. Л. Рио я скачала только благодаря переводчице Екатерине Ракитиной, чьи три блога читаю всегда с восхищением. Много раз уже жалела, что я не меломан и не знаток Шекспира. Напишу, что можно извлечь из этой книги с моим кругозором.
Классическая история в духе Агаты Кристи: замкнутое помещение, узкий круг подозреваемых, у каждого есть мотив и возможность. Более наблюдательный любитель детективов, вероятно, вычислил бы злодея, но я всегда узнаю кто убийца, когда об этом говорит Пуаро, так что мне было интересно до самого конца. Написано динамично, не оторваться. Правда, я ехала в поезде из Москвы, а там других дел не было вообще; в Луганске, конечно, унесло бы потоком жизни. Уже и унесло – свои впечатления я смогла записать только пять дней спустя, и то огромным усилием воли вынырнув из потока.
Налицо сходство с «Тайной историей» Донны Тартт (я писала о сходстве с сюжетом «Преступления и наказания» в этом романе и даже делала доклад на Философском монтеневском обществе Луганска). В обоих случаях в центре действия группа студентов. У Донны Тартт студенты античники увлеченно изучают древнегреческий язык, у Рио студенты-театралы четыре года изучают и ставят на сцене только Шекспира. В «Тайной истории» студенты-филологи читали тексты о Дионисе, а в этом детективе речь идет о театре – искусстве Диониса. В обоих случаях дионисийство приводит к коллективному убийству, что напоминает человеческую жертву во время вакханалии. Но Шекспира в этой книге гораздо больше, чем цитат из классиков у Донны Тартт.
Детектив «Словно мы злодеи» – автореферентая демонстрация того, как люди создают себя из цитат, выбирая в своей конкретной ситуации что им подходит из чужих произведений – книг, фильмов, песен. Татьяна Ларина строила свою жизнь и свою любовь по французским сентиментальным романам, а герои этой истории, названной цитатой из «Макбета» (как знают все читатели Екатерины Ракитиной), выстраивают свои поступки по образцу Шекспира: они разговаривают цитатами на сцене и в жизни, Шекспир звучит в их внутренних монологах и даже вырывается непроизвольно как первая реакция, когда на ногу упал молоток.
Чтобы оценить уместность цитат и мастерство, с каким из них создана совсем другая история, которой нет и не было у Шекспира, нужно знать Шекспира гораздо лучше, чем я. Разумеется, особое удовольствие должны получить театралы.
У меня этой вовлеченности нет, о чем я снова мимоходом пожалела. Такое же впечатление на меня производил Харуки Мураками, наполнявший свои произведения американским джазом и роком. В его книгах постоянно звучат конкретно указанные композиции, которых я не знаю, а герои там ловят смыслы. Можно найти и прослушать, но тогда надо больше ничем не заниматься, причем несколько лет подряд. Вот здесь такое же. Не сложилось, ну что ж. Как говорил мой друг Ласточкин, мы воем на другие луны.